история идёт по кругу

Ветреным мартовским вечером 1242 года в придорожном трактире собрались люди, которых темнота застала в пути. Кого тут только нет: странствующий хронограф, монашка, мясник, пивоварша, монастырский библиотекарь, ярмарочный жонглёр — пёстрая публика коротает время за элем. За одним из столов речь заходит о детях, всего за несколько дней успевших стать известными по всей Франции. Постепенно к разговору подключаются и остальные посетители трактира. Оказывается, каждому есть что рассказать, потому что каждый так или иначе встречался с детьми и может поделиться впечатлениями. Так из рассказов очевидцев мы узнаём подробности этой невероятной истории.

Послушник-сарацин Вильям, еврейский мальчик Якоб и крестьянка Жанна встретились, на первый взгляд, случайно. Но, раздумывая об их приключениях, каждый благочестивый человек придёт к выводу, что само божественное провидение соединило неопытные, но любящие детские души, дабы смирением своим и кротостью могли они явить те удивительные чудеса, коим стала свидетелем вся Франция. Впрочем, до признания детей Францией ещё далеко, пока что они вне закона, и далеко не каждый согласен с утверждением об их святости. Да ещё их собаки. Как собака может быть святой? Ересь как она есть.

Дальнейшее повествование переносит нас непосредственно к детям, вынужденным скрываться от преследования и между делом продолжающим творить чудеса. Вскоре в погоню пускается сам король, ему удаётся настичь беглецов, но тут происходит очередное чудо, заставляющее короля сменить гнев на милость и даже возлюбить детей. И тем более невероятным чудо кажется потому, что уже не вызывает сомнений в своей подлинности. В завершение мы узнаём, что некоторые герои книги — вовсе не те, за кого себя выдавали. Заканчиваются приключения хорошо, справедливость торжествует, насколько это возможно в данной ситуации, а жития детей теперь будут тщательно описаны и сохранены, дабы потомки могли доподлинно о них узнать.

Хвалить хорошие книги приятно. Но вдвойне приятно хвалить книги, сделанные на столь высоком уровне. Долгие месяцы Адам Гидвиц провёл, колеся по Европе, штудируя архивные материалы и мечтая написать роман. Ездил по монастырям, музеям и библиотекам, изучал легенды, старинные баллады и сюжеты фресок, даже раскапывал средневековые мусорные отвалы.

Работа над текстом заняла шесть лет, и вот, наконец, калейдоскоп из реальных и вымышленных исторических фактов и персонажей упорядочился стройным сюжетом; идея превратилась в отличную книгу, глубокую, многогранную и увлекательную. Годы работы не прошли даром. Помимо признания читателей, «Рассказ инквизитора» получил диплом Ньюбери.

Об истории создания книги автор подробно рассказывает в послесловии, которое очень утешит читателя, расстроенного, что всё уже кончилось. Кроме того, в самом конце приведён большой библиографический список, составленный автором для тех, кто захочет глубже погрузиться в атмосферу европейского средневековья и ближе познакомиться с прототипами персонажей.

Кстати, Средневековье, вопреки распространённому мнению, было не столь уж мрачным. В книге оно предстаёт именно таким, каким увидел его автор, проведший огромную исследовательскую работу: «Средние века вовсе не “тёмные” (никогда не называйте их так!), а были очень интересным, бурным и цветущим временем». Ещё одно открытие, сделанное автором, — расовой ненависти в те годы не существовало, она появилась в последние четыреста лет. А вот религиозная ненависть была уже тогда, и она занимает в книге большое место. В одном из европейских музеев автор увидел средневековую глиняную табличку, рассказывающую о сожжении Луи Святым двадцати тысяч томов талмуда. И «эта табличка больше, чем все остальные европейские впечатления, вдохновила меня на то, чтобы написать эту книгу».

Говоря о «Рассказе инквизитора», нельзя обойти вниманием работу иллюстратора. Или иллюминатора, как называли оформителей средневековых книг. Рисунки, которые иллюминаторы оставляли на полях, необязательно должны были совпадать с написанным. Иногда иллюминатор вступал в спор с текстом, а иногда и вовсе следовал за своей фантазией и изображал нечто, не имеющее к тексту отношения. Хатем Али стилизовал иллюстрации к «Рассказу инквизитора» под работы средневековых иллюминаторов, что очень украсило книгу и даже позволило взглянуть на некоторые события под другим углом.